каллиграфия, истории, фотографии в Венеции, путевые заметки: Александра Стельмашонок
натюрмортная съемка: Александра Левшова
Джакомо Джироламо Казанова (2 апреля 1725 — 4 июня 1798) — известный итальянский авантюрист, путешественник и писатель, автор обстоятельной автобиографии «История моей жизни».
Почему Казанова?
Это был первый человек, о котором я подумала в ассоциативной связи с Венецией. Он сам Венеция: таинственная, авантюрная, романтичная, страстная, легкомысленная, ветреная.
После того, как мир увидел английский перевод книги «Истории моей жизни», а это ни много ни мало 6 томов по 700 страниц (такие вот скромные мемуары Казановы), образ Казановы-любовника стал значительно меняться и становиться гораздо более многомерным.
Помимо нетривиальных способностей Джакомо как обольстителя, казанова-веды отмечают его незаурядные интеллектуальные способности. С Джакомо с удовольствием общались Вольтер, Екатерина Великая, Бенджамин Франклин, Моцарт, Казанова переводил «Илиаду» на венецианский диалект, он был международным шпионом, игроком, астрологом, создателем парижской лотереи и автором нескольких вполне серьёзных математических трудов. Он объехал Европу от Мадрида и Барселоны до Стамбула и Москвы. Существует даже премия имени Казановы и вручается она вовсе не за победу в делах сердечных, а за достижения в математике.
Каллиграфическая история
Материалы и их география
- Бумага ручной работы (Москва)
- Золотая тушь Dr. Ph. Martin’s (Санкт-Петербург)
- Белая тушь Dr. Ph. Martin’s (Америка-Рига-Минск)
- Перо Hunt 22 (Москва)
Конверт
Конверт – это темница тайн. Казанова постоянно попадал в плен. Чаще всего метафорический, но однажды он действительно попал в тюрьму по обвинению в шулерстве, еретиканстве, каббализме, масонстве, астрологии, богохульстве и ереси. «Статьи» были свалены в кучу не случайно: хоть что-то да должно было выстрелить, а лучше сразу всё. Дело в том, что Казанова соблазнил любовницу главного венецианского Инквизитора, чем вызвал его дикий гнев. Из-за всех этих обвинений Казанову осудили на пожизненное заключение в той самой печально известной тюрьме, куда попадали через мост Вздохов. Именно он изображен на фотографии из Венеции в галерее чуть ниже, там собраны мои путевые фотографические заметки. За кадром осталось то, как я стараюсь удержать в руках и телефон, и конверт, а мимо меня за спиной идёт нескончаемая толпа туристов и постоянно толкается, снимки размываются, руки дрожат, телефон скользит в руках, а ветер так и норовит вырвать конверт из рук.
Иллюстрация
В ней есть что-то от увлечения Казановы астрономией: мотыльки словно планеты вращаются вокруг пламени свечи, проходя по определенным орбитам.
Кадр из путешествия сделан на острове Мурано, возле монастыря Святых Ангелов, где жила одна из возлюбленных Казановы – монахиня М.М. Вообще в Венеции монастыри, где жили девушки из хороших семей, были светскими местами: там проходили приёмы, встречи, и нравы там были весьма свободные.
Эту локацию я нашла потому, что мне очень хотелось, чтобы что-то происходило на острове Мурано, чтобы я могла снять одну из историй там. Я выпытывала у всех друзей и знакомых: вы не знаете, может, кто-то из великих там родился? Перерывала жизнеописания своих персонажей, но все как будто специально избегали Мурано. Не удивительно: это стеклодувный остров, который не раз горел и там нет практически ничего, кроме милых разноцветных домиков и стеклодувных фабрик. Но однажды мои старания вознаградились: в «Истории моей жизни» Казановы я нашла упоминание острова Мурано, и это было праздником.
Мы были на острове на закате, как раз незадолго до того времени дня, когда за М.М. приходила лодка, в самый романтичный час, когда загорается пламя свечей. Изначально я хотела сфотографировать платок с цитатой лежащим на плечах, но потом поняла, что он, как случайно оброненные слова, должен был лежать на мостовой. На острове, казалось, уже не было ни души, и только я бегала по пристани мимо маленьких лодочек и искала лучшее место для съемки.
Натюрмортная съемка
Сама история была такой насыщенной, что мы оставили только черноту ночи, несколько бусин-звезд – и всё. Самое интересное, когда мы снимали натюрморты, фотограф не знала, что эта история про Казанову. Она сказала, что это ее любимая композиция, и я поняла, дух Казановы со мной.
О концепции и предыстории проекта можно прочитать здесь.
Оригинальную вёрстку можно посмотреть здесь.
В серию входят истории:
Скоро на сайте — Эрнест Хемингуэй, Эрика Йонг и еще одна бонусная история